Геля
– Я не бухаю, – икаю то ли от страха, то ли от выпитого на голодный желудок.
– А что тогда? – Алекс ныряет взглядом в распахнувшийся на моей груди халат. – Поливаешься «мартини» вместо духов перед свиданием? Считай, я оценил. Одевайся.
– Алекс, я никуда не поеду. У меня дети. Да и на работу завтра первый день…
– Так и у меня дети. Печатный станок для денег сломался, так что тоже с утра дела.
– Мы просто посидим в ресторане, и ты привезёшь меня домой? – Мысленно повторяю: «Икота, икота, перейди на Федота».
– Вроде ничего другого пока не предлагал, – Алекс поднимается с пола и отряхивает пальто.
– Ты привезёшь меня домой? – уточняю я.
– Привезу тебя домой в здравом уме и твёрдой памяти, клянусь! – на губах Алекса играет озорная улыбка. – Это только женщин до тридцати нужно поить до беспамятства, чтобы ночь удалась. А с девочками постарше всё с точностью до наоборот.
Выползаю на четвереньках из укрытия. Алекс подхватывает меня как пушинку, усаживает на стол.
– Зачем я тогда тебе? – хнычу, всё ещё надеясь на чудо. – Мне скоро тридцать пять. А вот богатые мужики в любом возрасте нарасхват. Только свистни. И набежит толпа страждущих и алчущих.
– Я тебе сейчас так свистну, – Алекс стягивает с моих плеч халат вместе с лямками сорочки и подтягивает за бёдра так, что я впечатываюсь в его стояк. – Как ты не понимаешь? Мне не нужна толпа. Ты моя жена. И я буду брать тебя как захочу и когда захочу. Так, как ты, никто и никогда меня в постели не ублажит.
Он возбуждённо хрипит мне в рот и настойчиво протискивается в него языком. Целует меня долго и ненасытно. Точно ядом жалит, растворяя мою волю. Вроде похудел, но это лишь видимость. Он всё та же гора мышц и облако тестостерона. Моего бывшего мужа явно хорошо «грели» с воли. Не одними моими передачками жил.
– Зачем тебе работать, Геля? Тебе достаточно быть нежной и мокрой, покорной и услужливой, – Алекс сдёргивает меня со стола и через мгновение я лежу, уткнувшись в него носом. Алекс одной рукой удерживает меня между лопаток, а второй задирает подол халата и забирается под сорочку. Властно поглаживает моё лоно и раскрывает его. – А кто это не побрил сладкую девочку к свиданию? Непорядок. Ноги шире! Шире я сказал!
Шлепок по попе. Ещё один. И вновь длинные пальцы вонзаются в мою плоть, выныривают и разминают её:
– Ты моя, Геля. Я пришёл, чтобы напомнить об этом, – Алекс резко дёргает за чувствительный бугорок. Тело, истосковавшееся по мужской ласке, пробивает ток.
– Лёша, – задыхаюсь, сотрясаясь в конвульсиях.
– Вот я уже и снова «Лёша», – он склоняется надо мной и продолжает нещадно орудовать у меня между ног. – Хочешь, чтобы я вошёл в тебя?
– Нет, – хватаюсь за край стола, чёткие движения пальцев Алекса сводят меня с ума. – Нет! Только не останавливайся!
Ненавижу себя за сорвавшиеся с языка слова.
– Как скажешь, – тихо смеётся он, подключая ещё один палец, – но могу предложить кое-что получше.
Уже не соображаю, что он говорит. Тишину наполняет бесстыжее хлюпанье. Слёзы текут по моим щекам. Уговариваю себя, что всё это просто физиология. Жила все эти годы, как монашка, и вот результат. По телу снова прокатывается волна наслаждения.
– Твою ж мать! – Алекс вытаскивает из меня пальцы и входит одним толчком. – А, сука, как там у тебя всё узко. Сохранила себя.
Он сжимает мои соски, долбит, выколачивая из меня благие намерения и чистые помыслы. Выгибаюсь, растворяясь в его желаниях. Алекс наносит последние удары и замирает. Его член пульсирует во мне. Семя вперемешку с моими соками, течёт по ногам. Выпрямляюсь, прижимаясь спиной к груди бывшего, но такого родного мужа. Алекс тяжело дышит и впивается в мою шею. Клеймит меня засосом.
Разворачиваюсь и натыкаюсь на изучающий взгляд синих глаз. Замахиваюсь, чтобы влепить запоздалую пощёчину. Алекс перехватывает мою руку и целует её:
– Спасибо тебе за сыновей! Теперь хочу девочку.
– Кстати о детях! Мне нужно в ванную, – отодвигаю Алекса и достаю из шкафа полотенце.
– Не надо, – он отбирает его у меня и вытирает член, потом мои ноги. – Хочу, чтобы ты пахла мной. Всегда. Хочешь, не пойдём никуда?
Алекс плюхается на тахту, и она жалостно скрипит под его задом.
– М-да, – вздыхает он. – Весь дом перебудим. Завтра кровать сюда нормальную куплю.
Единственная возможность выставить Алекса из дома, отправиться с ним в ресторан.
– Нет уж, давай посидим, где ты там хотел.
До прихода Алекса, у меня была мысль одеться поплоше, если всё-таки придётся с ним пойти. Но после пол-литра «мартини» и множественного оргазма достаю из шкафа чёрную водолазку с пикантным вырезом над грудью, кожаные штаны и коробку с новыми ботфортами на высоких каблуках. Купила их, в память о Кэнди. Так и не нашла случая обновить.
– Отвернись! – кидаю через плечо.
– Угу. Сейчас! Только музычку включу, – он вытягивается на тахте и тыкает пальцем в магнитофон на тумбочке.
За первыми аккордами звучат слова моей любимой песни группы «Авария»: «Все мелодии спеты, стихи все написаны. Жаль, что мы не умеем обмениваться мыслями…» 4 Повернувшись спиной к Алексу, переодеваюсь.
– Давно за двенадцать, а ты ещё в гостях, ты думаешь остаться так останься просто так, – подпевает Алекс.
Застёгиваю молнию на сапогах и выпрямляюсь.
– Очуметь! – цокает языком Алекс. – Носик припудри и погнали.
Выходим на веранду, и мне стыдно даже взглянуть на Фати. Она, отложив вязание, поднимается из-за стола. Зато Алекс уже чувствует себя как дома. Заглядывает в холодильник:
– Что-то пустенько у тебя.
– Ничего не пустенько, – ещё больше смущаюсь, видя, как Фати прячет довольную улыбку. – В морозилке есть фарш, вот молоко и яйца, внизу – овощи. На сковородке котлеты ещё …
Алекс закрывает холодильник и поднимает крышку сковородки. Мальчишки уже слопали все котлеты. Алекс вздыхает и выуживает из кармана кошелёк. Достаёт две тысячные и протягивает Фати:
– Сгоняй завтра на рынок, купи мяса нормального, сыра, колбасы. Пацанам, что там они любят. И приготовь мои любимые рулетики баклажановые.
– Слушаюсь, Алексей Дмитриевич, – Фати покорно берёт деньги у барина.
– А ты чего тут раскомандовался? – встаю перед Алексом руки в боки.
Он притягивает меня к себе и целует в макушку.
– Да, и мартини прибери из комнаты нашей мадам. Мы уехали. Пригляди за ребятами.
Алексей уводит меня в прихожую и подаёт пальто.
– Надо сюда ещё вешалку нормальную, – напоминает он себе.
– Я закрою за вами, – Фати уже превратилась из моей подруги в служанку Алекса, – хорошо вам погулять.
Выходим из дома, окунаясь в сырой осенний вечер.
– Куда поедем? – забираюсь в высокий джип. Идеальная чистота и запах машины, только-только выехавшей из салона.
– У залива приличную харчевню видел, – Алекс заводит мотор, включает передачу, и внедорожник трогается. – Поехали шашлыков пожрём, за жизнь побазарим. Глеб наш порадовал сегодня. Мой характер у пацана.
Улыбка сползает с моих губ. Услышав сегодня, как сын разговаривает с Алексом, я и сама прибалдела. Те же интонации и высокомерие. Ещё один король мира растёт.
– А Борис не порадовал?
– Борис в тебя больше. Но я займусь им, и выровняется.
Мы снова, медленно но верно, превращаемся в пару. Давно сыгранную во всех отношениях. Размышляю, как бы повернуть разговор в неудобную для Алекса сторону?
– Приехали, Манюнь.
Алекс помогает мне выйти. Пронизывающий ветер с залива тут же пробирается под пальто. Ресторан с панорамными окнами манит уютной подсветкой и негромкой музыкой. Места все заняты, но Алекс забронировал столик. Оставляем пальто в гардеробе, и администратор проводит нас к столику с видом на залив. Кивком подзывает официанта.
– Сто лет нигде не была, – усаживаюсь в мягкое кресло.
– Такая же ерунда, – улыбается Алекс, располагаясь напротив.
Молоденький официант кладёт перед ним меню и зажигает красные свечи на столе:
– Что-то сразу принести для вас?
– Мне сок томатный. Геля, тебе кофейку или что покрепче?
– Покрепче.
– Сто пятьдесят водки и мясную тарелку, – заказывает Алекс, не открывая меню. – А на горячее оформи сразу два шашлыка из баранины.
— Официант делает пометки, повторяет заказ и смывается в сторону бара.
– Не настолько крепче, – теряюсь я.
– На лёгких напитках быстрее улетишь. А правило трёх рюмок ещё никого не подводило, – Алекс подвигает мне меню. – Посмотри, может, ещё что глянется.
– Лёш, давай честно? – откидываюсь я в кресле.
– Давай, – Алекс склоняет голову набок, и мне становится не по себе от его взгляда.
– Я приехала из Германии, чтобы найти Артура.
– Успешно?
– Нашла пока только его отца. Всё лето моталась в город, а потом Фати случайно увидела Виктора в магазине у станции «Зеленогорск». Она, как и я, видела его всего один раз, но запомнила.
– Я счастлив. Дальше что?
– Фати проследила за Виктором и дала мне адрес. Я купила на все деньги, что у меня оставались, дом на соседней с Правдиными улице. Две цены дала, чтобы старичков-профессоров уболтать.
Официант приносит сок, водку и закуску. Алекс мрачнеет на глазах:
– Я сам, – прогоняет официанта, наливает мне водки и берётся за сок. – Вздрогнули.
Чокаемся и я осушаю рюмку залпом:
– Ох, ядрёная!
Алекс уже держит наготове кусочек бастурмы на вилке.
– Закуси, – скармливает мне его и накалывает ещё. – Открывай рот.
Позволяю себя накормить и устремляю задумчивый взгляд на залив. Лунная дорожка серебристой змейкой уходит вдаль.
– А чего в Сестрорецке-то не осела? Там хоть дом на дом похож.
– Это твой дом Алекс. Как я могу жить в доме одного мужчины и искать другого?
– Я твой муж.
– Мы в разводе, на минуточку.
– Да, хорошо, что успели развестись перед засидкой, и всё удалось сохранить.
– Так ты только из-за этого согласился на развод? – Щёки горят от выпитого. – Знал, что сядешь и согласился?
– Как знал… Чуйка была, что приплыву скоро. После знакомства с Виктором, кстати, ощутил пристальное внимание к своей персоне. Хотя ещё до знакомства с ним решил переписать всё на тебя.
– А если бы я пустила твоё имущество по ветру?
– Лучше ты, чем менты да прокуроры. Здесь ведь вот какая вещь: работягу уволят, он что сделает?
– Пойдёт найдёт такую же работу, – пожимаю плечами.
– Ключевое слово «такую же», в корень зришь. Так вот, дело в мышлении. Человек, способный зарабатывать миллионы, будет зарабатывать миллионы.
– Воровка никогда не станет прачкой, – вспоминаю песню, которую совсем недавно напевала.
– Да.
– Пойдёшь снова убивать и грабить?
– Девяностые прошли, Манюня. Сейчас есть новые схемы. Голодными с тобой не останемся.
– Ключевые слова: «с тобой», – передразниваю Алекса. После первой рюмки прихожу в себя и становлюсь смелее.
Алекс наливает мне вторую:
– Купить дом и ждать неизвестно чего. Звучит как план. Провальный, но тем не менее. Вздрогнули!
Выпиваю и снова ем из рук Алекса.
– Мы ушли от темы, – напоминаю ему.
– Да, прости! И что там господин Правдин? Выгнал тебя в шею?
Кровь ударяет в голову, кончики ушей сейчас превратятся в пепел и отвалятся.
– Алекс!
– Что «Алекс»? Мой братец даже не удосужился встретиться с тобой лично. Думаешь, его папаша не рассказал Артуру в красках, как мы живём? Это для меня ты любимая женщина, а в понимании Виктора – бандитская подстилка и ничего более.
Мне нечем крыть. Я всё себе придумала.
– Ещё не ходила к нему, боюсь… Боюсь, что ты прав.
– Ну и в рот ему потные ноги, малыш! Заживём с тобой, как в сказке! – Алекс подливает мне водки. – Выпей и успокойся.
Послушно опрокидываю рюмку и открываю рот. Алекс улыбается и кладёт мне на язык кусочек ветчины. Голова кружится, и говорить о Правдиных больше не хочется. На сцене девчонки выделываются под «стрип».
– Неуклюжие коровы. – Настроение хуже некуда.
– Точно, – кивает Алекс и, хитро улыбнувшись, спрашивает: – Подруга твоя, Юля, как поживает?
Во мне неожиданно вспыхивает ревность:
– А чего ты вдруг её вспомнил?
– Танцевала она классно. Ничего не могу сказать. Курнул тогда и снесло башню от её выкрутасов. На такие танцы у мёртвого встанет.
– А я не хуже танцую, – с вызовом смотрю на Алекса.
– Да ладно! – оживляется он и кивает в сторону сцены. – Покажи этим малолеткам класс.
– Легко!
– Сейчас договорюсь. Пойдём.
Сама не знаю как, но спустя пару минут оказываюсь на сцене. Софиты слепят, напоминая о моих выступлениях на театральных подмостках. Растворяюсь в музыке и, ещё не доходя до пилона, срываю аплодисменты растяжкой и пируэтами. Запрыгиваю на пилон. Какая это обалденная вещь! Алекс стоит у самой сцены, его глаза блестят. В водолазке жарко, и я сдёргиваю её. Толпа восторженно вопит, Но я танцую лишь для Алекса, впервые в жизни приревновав его к другой женщине. Музыка заканчивается. Подхватив водолазку, спрыгиваю в его объятия.
– Вот это адреналин! – целую Алекса в щёку, смущаясь устремлённых на меня голодных взглядов раскрасневшихся, точно в бане, мужиков.
– Ты обалденно танцуешь! – Алекс помогает мне одеться. – Народ просто слюнями изошёл.
Мы возвращаемся на место. Официант приносит горячее и ещё графин водки:
– Управляющий просил передать, что это всё за счёт заведения.
– Мило, – Алекс, подмигивает мне. – Но передай хозяину, что я ещё в состоянии заплатить за ужин. Это был просто мастер-класс для ваших пигалиц.
Официант уходит, а я обмахиваюсь льняной салфеткой, приходя в себя. Алекс с аппетитом впивается в сочную мякоть баранины и стонет:
– Это божественно! Ты только попробуй!
Отрезаю кусочек и отправляю в рот:
– О! Прямо тает, – киваю я.
– Может, ещё водочки? Раз уж принесли? – Алекс макает лаваш в густой соус и с блаженным видом откусывает кусок. – Нужно было на такси ехать.
– А как же правило трёх рюмок? – усмехаюсь, строя бывшему мужу глазки.
– У тебя же есть я. Сказал – доставлю домой, значит, доставлю.
– А если женщина за тридцать разбуянится?
– Сегодня тебе можно всё!
– Редкий случай, – ехидно замечаю, наворачивая с аппетитом шашлык.
Алекс наливает водки, и пододвигает мне рюмку. За разговорами мы уминаем ещё по порции. Помню, как Алекс выходит в туалет, а я, ощущая лёгкую тошноту, на улицу. Тупая боль в затылке, и чья-то ладонь зажимает мне рот. Проваливаюсь в темноту.